Ильин Н. Н. Актуальные вопросы использования отображений внешнего облика человека при раскрытии и расследовании преступлений против личности

Н. Н. Ильин,

заведующий кафедрой судебно-экспертной и

оперативно-разыскной деятельности

Московской академии Следственного комитета Российской Федерации

кандидат юридических наук

(г. Москва)

В статье рассмотрены вопросы использования отображений внешнего облика человека при раскрытии и расследовании отдельных преступлений против личности. В частности, приводятся примеры из судебной, следственной и экспертной практики, обосновывающие необходимость использования специальных знаний в области габитоскопии и портретной экспертизы.

Ключевые слова: видеоизображения; опознание; преступление; Следственный комитет Российской Федерации; судебно-портретная экспертиза; элементы внешнего облика человека; учёты субъективных портретов.

И 46

ББК 67.53

УДК 343.983

ГРНТИ 10.85.31

Код ВАК 12.00.12

Topical issues of using images of a person's appearance in the detection and investigation of crimes against the person

N. N. Il'yin,

Senior Lecturer of the Criminalistics Department of the Moscow academy of the Investigative Committee of the Russian Federation

candidate of legal sciences

(city Moscow)

the author considers the problematic issues connected with automatic recognition of the person on the signs of appearance imprinted on video images. In article it is noted that the factors influencing display of signs of the elements of appearance of the person imprinted on video images essentially complicate process of criminalistic identification.

Keywords: video images; criminalistic identification; recognition of the person; video factors; elements of appearance of the person.

_____________________________________

Как известно, внешний облик человека может отображаться объективно, то есть на материальных носителях информации (фотоснимки, видеоизображения), и субъективно – в памяти человека.

Исходя из сущности рассматриваемого вопроса, можно обозначить следующие направления использования отображений внешнего облика человека при раскрытии и расследовании преступлений против личности: оперативно-розыскное, регистрационное, следственное (процессуальное) – при проведении предъявления лица для опознания, получения образцов для сравнительного исследования и назначении судебно-портретной экспертизы, экспертное.

Оперативно-розыскное направление заключается в проведении оперативно-розыскных мероприятий (наблюдение, отождествление личности) и осуществлении розыска трёх основных категорий лиц: неизвестных, скрывшихся с места происшествия; известных, но скрывающихся от следствия, суда или учреждения для отбытия наказания; без вести пропавших. В этом случае используются чаще всего субъективные портреты, а также фотоснимки и видеозаписи.

Отождествление личности в настоящее время преимущественно проводится по видеоизображениям и понимается как непроцессуальное опознание, осуществляемое лицами, ранее встречавшимися с разыскиваемым, и запечатлевшими в своей памяти индивидуальные особенности его внешнего облика, проводимое в необходимых случаях с помощью видеоучётов, а также в местах вероятного появления разыскиваемого с помощью камер видеонаблюдения.

Следует отметить, что видеоинформация, полученная оперативно-розыскным путём, может быть использована в доказывании по уголовным делам в соответствии с правилами оценки доказательств, установленными ст. 88 УПК России, в противном случае, в соответствии со ст. 89 УПК России такого рода информацию в процессе доказывания, как результат оперативно-розыскной деятельности, использовать запрещается, поскольку она не отвечает соответствующим требованиям, предъявляемым к доказательствам.

Успешному решению оперативно-розыскных задач способствует научно обоснованная система криминалистических учётов.

Например, среди криминалистических средств, используемых для установления личности по признакам внешнего облика при расследовании преступлений прошлых лет, важнейшее место занимают учёты субъективных портретов, которые ведутся экспертными подразделениями органов внутренних дел в соответствии с приказом МВД России от 10 февраля 2006 года № 70 «Об организации использования экспертно-криминалистических учётов органов внутренних дел Российской Федерации». Инициативно такой учёт ведётся в Главном управлении криминалистики Следственного комитета Российской Федерации.

Основное назначение данного учёта заключается в розыске неустановленных лиц, подозреваемых в совершении преступлений, а также выявлении фактов совершения нескольких преступлений одним лицом. Объектами сравнения являются фотографические изображения лица человека анфас.

В отличие от учётов субъективных портретов видеоучёты предназначены для фиксации, хранения и использования с помощью технических средств видеозаписи признаков элементов внешнего облика человека. Объектами проверки по видеоучётам являются лица, внешний облик которых запечатлён на видеозаписи, изъятой с места происшествия, обладающий такой индивидуальной информацией, использование которой может способствовать установлению лиц, подозреваемых в совершении преступлений, а также иных обстоятельств, имеющих значение при раскрытии и расследовании преступлений прошлых лет.

Представляется, что видеозаписи следует подразделять на две категории:

1) изъятые с мест происшествий, содержащие отображение внешнего облика неизвестных лиц, подозреваемых в совершении преступлений или представляющих оперативный интерес (перед постановкой на видеоучёт видеозапись должна быть признана пригодной для последующей идентификации человека по признакам анатомических элементов внешности);

2) подготовленные при осуществлении видеорегистрации в экспертно-криминалистическом подразделении для формирования баз данных, на которых запечатлён внешний облик установленного лица.

По результатам такого опознания, проводимого в непроцессуальной форме, составляется справка специалиста, в соответствии с которой оперативный работник, являющийся инициатором задания, получает необходимую информацию о разыскиваемом лице. Для следователя же существует возможность производства отдельных следственных действий, которые могут быть осуществлены без участия подозреваемого (обвиняемого) в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 211 УПК России. Так, например, возможно назначить судебно-портретную экспертизу, а также произвести допрос свидетеля или потерпевшего о новых обстоятельствах для выяснения, например, сможет ли допрашиваемый опознать лицо по признакам внешнего облика в случае его предъявления для опознания и по каким конкретно признакам?

Предъявление лица для опознания по признакам анатомических элементов внешнего облика, отобразившимся на видеозаписи, в настоящее время нуждается в совершенствовании как с процессуальной, так и с криминалистической точки зрения.

В подтверждение процессуального аспекта стоит отметить, что в настоящее время в связи с отсутствием в УПК России нормы, регламентирующей предъявление для опознания по видеоизображению, следователи производят либо осмотр видеозаписи в соответствии с ч. 1 ст. 176 УПК России (осмотр предметов), либо, используя помощь специалиста, осуществляют выбор одного или несколько видеокадров и делают распечатку указанных изображений, предъявляя их в последующем для опознания лица по фотографии.

Спорным также остаётся вопрос об использовании в процессе опознания «невизуальных» признаков внешности человека (например, голоса). Так, А. Р. Белкин справедливо указывает, что в ст. 193 УПК России используются именно такие обороты как «они видели» и «внешне сходных», поэтому по действующему уголовно-процессуальному законодательству возможно проводить лишь визуальное опознание [1, с. 34]. Вместе с тем, существует немало положительных примеров, в которых демонстрируется предъявление для опознания по голосу, запаху, осязанию и др. при расследовании неочевидных преступлений против личности.

Так, по факту убийства К. единственным свидетелем являлась слепоглухонемая А., которая случайно потрогала лицо преступника. Полноценно передать следователю свои ощущения в ходе допроса она, к сожалению, не могла, но зато удалось изготовить, не имеющий аналогов в истории криминалистики, субъективный портрет в виде барельефа. Через некоторое время был задержан Ш. по следам рук, оставленным на одном из мест происшествий. Сравнивая барельеф с фотоизображением Ш., были установлены совпадения по некоторым признакам. Следователь принял решение о проведении опознания. Женщина прикасалась поочередно руками к лицам опознаваемых, и, в конечном итоге, опознала Ш. как человека, напавшего на неё и на К. Вину Ш. подтвердили также результаты молекулярно-генетической и дактилоскопической экспертиз [2, с. 8–9].

Во избежание многих споров и разногласий как в теории, так и на практике следует согласиться с мнением И. А. Цховребовой о том, что в ст. 193 УПК России необходимо изменить слово «видели» на «воспринимали» [3, с. 152–161]. При такой формулировке возможно проводить опознание не только по признакам внешности, воспринимаемым визуально, но и с помощью иных органов чувств.

Наряду с проведением предъявления лица для опознания, отображения внешнего облика человека используются следователями при назначении судебно-портретных экспертиз.

Автор статьи, сам работая экспертом-криминалистом в области производства традиционных криминалистических экспертиз, интересовался у следователей Следственного комитета Российской Федерации (на курсах повышения квалификации) об использовании при расследовании преступлений против личности вероятных выводов и выводов, когда эксперт отказывается от решения вопроса по существу. Положительные ответы, прозвучавшие на данный вопрос, свидетельствовали о том, что в каждом конкретном случае необходимо смотреть на формулировку вывода и его обоснование, и затем, как следователь и, в конечном итоге, суд будут их интерпретировать в процессе доказывания. Здесь важно помнить, что заключение эксперта в вероятной или в категорической форме должно подлежать оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Сама по себе форма экспертного вывода не имеет решающего значения при оценке заключения эксперта с точки зрения достоверности, поскольку любое доказательство не имеет заранее установленного приоритета и должно быть оценено в соответствии со ст. 88 УПК России. Поэтому, если заключение эксперта содержит категорический вывод, но противоречит другим доказательствам, то следователь или суд могут усомниться в достоверности такого заключения. И, наоборот, экспертное заключение, содержащее вероятный вывод, согласующийся с другими доказательствами, может быть признано достоверным [4, с. 35–41].

Безусловно, следует согласиться с мнением о том, что в уголовном судопроизводстве все сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу. Именно данное положение нашло своё отражение в ч. 4 ст. 14 УПК России, согласно которой «Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях». Вместе с тем Конституционный Суд Российской Федерации разъясняет, что требование о недопустимости основывать обвинительный приговор на предположениях не тождественно запрету на использование в процессе доказывания отдельных доказательств, имеющих вероятностный характер [5, с. 57]. Так, в своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Р. А. Белов, осуждённый по приговору районного суда за совершение преступления, просил признать не соответствующими определённым статьям Конституции Российской Федерации ч. 1 ст. 88 «Правила оценки доказательств», п. 10 ч. 1 ст. 204 «Заключение эксперта» и ч. 4 ст. 302 «Виды приговоров» Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, как допускающие, по его мнению, возможность их произвольного применения и использования в процессе доказывания по уголовному делу, имеющего вероятностный характер заключения эксперта, не отражающего степени обоснованности выводов эксперта.

Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не нашёл оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению, поскольку ст. 204 УПК России, закрепляя содержание заключения эксперта, включающее выводы по поставленным перед экспертом вопросам и их обоснование, не регламентирует порядок использования такого заключения в качестве доказательства, а каждое доказательство в уголовном судопроизводстве должно подлежать оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности[1].

Анализ практики производства портретных экспертиз по видеоизображениям в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел свидетельствует о том, что число выводов экспертов в вероятной форме либо в форме «решить не представляется возможным» гораздо больше числа выводов, даваемых в категорической форме. Причины тому различные: низкое качество видеозаписи, несопоставимость сравнительных образцов исследуемой видеозаписи, отсутствие либо недостаточность сравнительного материала и т. д.

Вероятная форма вывода может иметь место при условии, что видеоизображения являются пригодными либо ограниченно (условно) пригодными, когда они относительно резкие, нормальной контрастности, на которых отобразились крупные элементы внешнего облика (голова, туловище, конечности) и некоторые элементы лица (например, глаза, нос, каймы губ, подбородок); технические характеристики видеоизображения, получаемого с помощью видеокамеры класса среднего уровня и выше.

При исследовании одной и той же видеозаписи эксперты с различным опытом работы, уровнем знаний (профессионализмом) и т. д. могут дать разные выводы, отличающиеся друг от друга. Здесь важно правильно оценить обоснование формы вывода, проанализировать полноту и всесторонность проведённого исследования.

Таким образом, мы полагаем, что пренебрегать вероятным выводом, хотя он и носит предположительный характер, не следует, так как степень вероятности и причины, по которым такой вывод сделан, могут быть различными.

По нашему мнению, заключение эксперта, содержащее вывод о невозможности решить вопрос по существу, поможет в некоторых случаях исключить из доказательственной базы вероятное или категорическое заключение, например, когда имеется видеоизображение внешнего облика человека, непригодное для идентификации.

Расследование преступлений в отношении несовершеннолетних является одним из приоритетных направлений работы Следственного комитета Российской Федерации. И это неслучайно, ведь Председатель СК России А. И. Бастрыкин с момента основания ведомства поставил перед подчинёнными задачу, связанную с тщательными проверкой и расследованием всех фактов нарушения прав детей [6]. В целях решения обозначенных задач Следственным комитетом Российской Федерации приняты меры и распространяется положительный опыт по созданию служб межведомственного взаимодействия по вопросам профилактики преступлений в отношении несовершеннолетних, а также их реабилитации и сопровождения [7, с. 35–38].

При расследовании преступлений, предусмотренных ст.ст. 131, 132, 137 может возникнуть необходимость в установлении тождества запечатлённого человека, характера опубликованного фотоснимка или видеозаписи в средствах массовой информации, когда на них зафиксировано преступление против половой свободы и половой неприкосновенности, а также изготовление и распространение порнографических материалов, содержащих изображения несовершеннолетних.

По делам об изнасилованиях и насильственных действиях сексуального характера одним из основных вопросов подлежит установление факта полового сношения, его времени, места и способа совершения (избиение, угроза убийством, приведение в беспомощное состояние и др.).

Нам представляется целесообразным включить назначение и производство судебно-портретной экспертизы в последующий этап расследования преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности, поскольку с её помощью можно установить тождество конкретного человека, совершающего подобного рода преступления.

Изображения несовершеннолетних на кадрах видеозаписи зачастую представляют собой фигуру человека в ракурсах, затрудняющих его идентификацию, а информация о внешнем облике человека является ограниченной и фрагментарной. На таких видеозаписях может быть зафиксирован комплекс идентификационно-значимых признаков анатомических элементов внешности человека, который в дальнейшем может быть использован при производстве судебно-портретной экспертизы, но при наличии сопоставимых условий исследуемой видеозаписи и образцов для сравнительного исследования (дистанция съёмки, освещение, ракурс,). В тех случаях, когда видеозапись имеет низкое качество, человек запечатлён в произвольном ракурсе с наклоном и поворотом головы, имеется одежда, затрудняющая визуализацию конкретных анатомических элементов внешнего облика человека (волосяной покров, брови, глаза, каймы губ, подбородок и др.), комплекс идентификационно-значимых признаков, достаточный для проведения портретной экспертизы, может отсутствовать. Однако не исключается возможность дачи вероятного или категорического вывода экспертом при наличии некоторых индивидуальных признаков, отобразившихся на видеозаписи [8, с. 141–142]. Представляется, что производство судебно-портретной экспертизы не должно ограничиваться только исследованием признаков лица человека. Это связано с тем, что на видеозаписях, фиксирующих преступления против половой свободы и половой неприкосновенности, а также многих других, запечатлеваются и другие анатомические элементы внешности, например, конечности, имеющие определённые признаки. В частности, могут отображаться форма и размер ногтевой пластины пальца руки, морщины и складки на коже пальцев рук, различные особенности (родимые пятна, бородавки, мозоли, отсутствие конечности или её части, определённая «гибкость» пальца, шрамы и татуировки, наличие кожных заболеваний) [9, с. 282–287].

Так, в 2013 году следственным отделом по г. Щелково ГСУ СК России по Московской области по признакам состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 132 УК России, было возбуждено уголовное дело. В ходе расследования установлено, что несовершеннолетние гр. П. совместно с гр. И., а также иными неустановленными лицами, находясь в состоянии алкогольного опьянения в квартире, действуя группой лиц и имея умысел на совершение преступления в отношении девушки, заведомо зная её возраст, нахождение последней в беспомощном состоянии, а также желание поднять свой авторитет в глазах своих сверстников, совершили иные действия сексуального характера с несовершеннолетней гр. Ж.

Была проведена судебно-портретная экспертиза, в результате которой эксперт пришёл к выводу о том, что на видеозаписи и фотоснимках И., вероятно, изображено одно и то же лицо. К числу совпадающих признаков относились родимые пятна, расположенные на руках.

Не претендуя на исчерпывающее изложение проблемы, полагаем, что выделение указанных выше направлений позволило уяснить актуальность и сущность постановки решения проблемы с помощью комплексного подхода использования видеоизображений в различных видах деятельности правоохранительных органов при раскрытии и расследовании преступлений.

Литература:

1. Белкин А. Р. Вновь о предъявлении для опознания // Криминалистическое обеспечение раскрытия и расследования преступлений: Материалы X Всероссийского научно-практического круглого стола, 26 февраля 2016 г. – Ставрополь: Ставропольский филиал Краснодарского университета МВД России, 2016. – Ч. 1. – С. 34.

2. Никешкин В. А. О поиске нетривиальных решений и нетрадиционных методов при раскрытии особо тяжких преступлений // Предварительное следствие. – М.: Следственный комитет Российской Федерации, 2015. – С. 8–9.

3. Цховребова И. А. Криминалистическая сущность предъявления для опознания // Публичное и частное право. – 2009. – № 4. – С. 152–161.

4. Овсянников И. В. Проблема достоверности доказательств в доказательственном праве России // Современное право. – 2004. – № 7. – С. 35–41.

5. Овсянников И. В. К вопросу о вероятном заключении эксперта // Российская юстиция. – 2014. – № 11. – С. 56–59.

6. Следственный комитет предпринимает комплексные меры по защите прав несовершеннолетних [Электронный ресурс]: URL: http://sledcom.ru/news/item/1043687 (Дата обращения: 23 октября 2019 года).

7. Куликова О. Н. Вопросы профилактики преступлений, совершённых в отношении несовершеннолетних. // Российский следователь. – 2015. – № 5. – С. 35–38.

8. Ильин Н. Н. Криминалистическая идентификация человека по признакам внешнего облика, запечатлённым на видеоизображениях: Монография. – М.: Юрлитинформ, 2015. – 216 с.

9. Ильин Н. Н. Судебно-портретная экспертиза по видеоизображениям при расследовании преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности. // Библиотека криминалиста: Научный журнал. – М.: Юрлитинформ, 2017. – № 1. – С. 282–287.